Каэтрин нерешительно замерла на пороге кабинета, едва его переступив. Их общая с Анри усталость, смутная тревога, приглушенное раздражение и тупой привкус физической боли действовали девушке на нервы. В глубине души ворочалось чувство вины, непонятное, и оттого еще более тягостное. Кипятящийся чайник бросал синеватые отсветы на лицо мужчины, сидевшего за столом, в их холодном свете оно казалось еще более усталым, с бледными следами ночных фонарей. Рин стояла, не решаясь пройти в комнату, отчего-то избегая смотреть на инквизитора.

Молчание висело в воздухе тяжелым облаком, мешая нормально думать и дышать. Собралась, выдохнула почти с нажимом:

В чем я провинилась? Почему оказалась здесь?

Отредактировано Kaetrin Rheinallt (2017-04-14 17:07:30)

Напор чужой силы хлестнул наотмашь, как оплеуха. Она вцепилась в дверной косяк побелевшими пальцами, стараясь удержать равновесие, пока небрежный приказ боролся с ее волей. В глазах потемнело, очертания предметов поплыли. Девушка шагнула к дивану, испугавшись, что сейчас упадет.

Борьба не закончилась ничем. Напор схлынул так же внезапно, как возник. Осталась боль в затылке, тошнота и сухость во рту. Каэтрин сидела, хватая ртом воздух, как выброшенная из воды рыба. Сама не заметила, как в руках оказалась горячая чашка, а на коленях несколько сложенных пополам листов. Дождалась, пока к ней окончательно вернется власть над телом, пробежала взглядом по бумагам и ощутила, как щеки залило алым.

Подняла на отца-инквизитора растерянные глаза, спросила с тревогой:

— У него были проблемы из-за меня, да?

Она старалась рассказывать подробно, максимально сохраняя детали: точное время, ощущения, шедшие от беса, его странное поведение. Закончив, подняла на инквизитора глаза, пытаясь понять по выражению лица, что за мысли проносятся у него в голове. Вряд ли ситуацию можно было считать типично. По крайней мере она себе встречу с выходцами из инферно представляла совсем иначе. Но лицо мужчины оставалось бесстрастным. Наконец сама призналась, потупив глаза:
– Я не смогла его атаковать. Умом понимала, кто передо мной. Но он не проявлял агрессии, не защищался и не убегал, хотя я видела, что благодать причиняет ему боль. Я не могу ударить беззащитного.

Возможно, отец-инквизитор хотел добавить что-то еще, но возникшее в комнате молчание было потревожено тихим напевом. Рин на автомате достала телефон, нажала кнопку ответа, даже не успев увидеть номер. Голова гудела от усталости, мысли путались.

– Да, я слушаю.

– Я у твоей двери, – в голосе Огюста звучали легкие отголоски тревоги.

– Ой, прости...– потерла пальцами глаза, пытаясь понять, как вышло, что он оказался там один, что она сама не позвонила предупредить.

– Ну... Ты кажется жива и это вселяет надежду. Мне тебя ждать?

– Да, я во Дворце Инквизиции. Жива, и, кажется, здорова. Огюст, я не знаю. Надеюсь​, что да, но это не от меня зависит. Я должна была позвонить раньше, прости...

В трубке повисла долгая пауза, Рин слышала, как гулко отдается в динамике ее собственный пульс.

– Я заеду.

Подняла глаза на Анри, тот, видимо поняв незаданный вопрос, молча кивнул.

– Спасибо. – Улыбнулась устало и благодарно.

Вышла из здания, едва телефон возвестил смской о его приезде. Подошла к машине осторожно, словно с опаской. Огюст сидел, откинувшись в водительском кресле и прикрыв глаза. Тихонько постучала в окно.

Он даже успел задремать, недостаток сна сказывался на нем не лучшим образом и организм стремился наверстать упущенное в любой более-менее подходящий момент. В полудреме не сразу понял, какой из реальностей принадлежит звук, открыл глаза и несколько секунд смотрел на Каэтрин через стекло. Выбрался из железной коробки в ночную прохладу города, прижал девушку к себе.
Небо предательски светлело над половиной Парижа, пока другая была погружена во мрак.
– Поехали попробуем поспать?

С облегчением уткнулась лицом в его грудь, прижалась на миг и замерла. В следующее мгновение отстранилась, заглянула в глаза ища там тень… неприязни? Страха? Брезгливости? Странно, несколько часов назад ни о чем таком она не думала, а ведь отчет в инквизицию поступил еще утром:

— Прости, если заставила волноваться. Мне как-то до неприятного не везет с ночными прогулками. Если захочешь, я все объясню по пути. Спасибо, что предложил забрать. И что вернулся.

Помедлила мгновение, сказала со вздохом: Мне, наверное, очень многое нужно объяснить, да?

– Просто поговори со мной о чем-нибудь, чтобы я не заснул за рулем. С остальным разберемся завтра. Если будет необходимость. – Во рту стоял скверный клейкий привкус и он не решился портить впечатление о себе поцелуями со ароматом дешевого антифриза. –Пойдем, принцесса. – Приобняв, он проводил ее до пассажирского места, галантно открыв дверь. Сам обошел машину, плюхнулся за руль и с первого раза завел не успевший остыть двигатель.

Забралась ему за спину, положила руки на плечи. Вспомнила что, когда они с компанией ездили на дальние расстояния, водителям иногда разминали плечи, чтобы меньше хотелось спать.

— Знаешь, в университете у меня было прозвище — "Шахеризада". Сокурсник так окрестил за умение рассказывать сказки. Так что, если господин пожелает, я могла бы что-нибудь придумать для него. Главное, чтобы тебя от них не потянуло в сон.
"Да", усмехнулся внутренний критик, "Тот самый однокурсник, который вызвал беса на площадку перед твоей квартирой, милая..."

Слово "господин" имело далекий неприятный отзвук: запах перегара, ощущение страха и надвигающейся опасности.
– Лучше без сказок, – он потерся щекой о ее руку. – Вызывали по срочному делу? Я был уверен, что ты дома, в тепле и безопасности.

— Да. У меня перед дверью был непрошеный кавалер с цветами. А еще рогами, копытами и специфическим вкусом к музыке. В итоге месье инквизитор пожелал узнать свежие подробности происшествия, а так же мое мнение на счет того, как до этого дошло.
И, да, заодно сообщить, что мне грозит повестка на официальное разбирательство за незаконное применение магии на представителя полиции, — руки на его плечах дрогнули.

Он облизнул сухие губы, толкнул рычаг переключения передач, кинул взгляд в зеркала заднего вида, словно бы занятый пустынной дорогой, чтобы немного потянуть время, соображая, что сказать.
– Это стандартная процедура проверки. Я... У меня нет претензий, это я подтвержу. В следующий раз буду провожать тебя до квартиры, кажется, вся нечисть Парижа решила сосредоточиться на тебе. – Усмехнулся невесело.

— У меня есть, — сказала устало, ткнувшись лбом в навершие кресла, — Мне не следовало... Прости, я больше не стану посягать ни на что в тебе, обещаю. По крайней мере без твоего согласия. Что скажешь, если сегодня все же с меня сказка, а с тебя завтрак?

Откинул голову, не сводя взгляда с дороги.
– Прости, я очень устал. Боюсь, что не смогу услышать что-либо после "в некотором царстве". Завтрак, как и обещал, с меня, я успел заглянуть в магазин у дома, там, как ни странно, дешевле.

Осторожно запустила пальцы ему в волосы, начала мягко массировать голову.
— Хорошо. Тогда просто тишина и сон, сколько выйдет на нашу долю на сегодня.

Отредактировано Kaetrin Rheinallt (2017-04-24 17:31:46)